Бьерне Дрекслер, генеральный директор «ГЕА Фарм Технолоджиз Рус», в интервью для журнала АГРОМАКС, в преддверии международной выставки AgroFarm – 2015.
На сегодняшний день, на мировом рынке производителей доильного оборудования, группа ГЕА уверенно идет в числе лидеров, а руководитель Российского представительства – один из самых перспективных ТОП – менеджеров мира в данной отрасли. О работе в России, о санкциях, Крыме и планах компании на непростой 2015 год.
— Расскажите, пожалуйста, каковы результаты GEA в России в 2014 году по сравнению с 2013 годом? Что ожидаете от 2015 года?
Б.Д.— 2014 год был очень сложным для развития рынка. Прежде всего, сильно сократились инвестиции в новые проекты. Но все же наша компания продемонстрировала годовой рост в 15%. Мы смогли достичь этого, в первую очередь, благодаря активной работе на рынке расходных материалов, запчастей и принадлежностей для животноводства.
За счет чего будут расти продажи GEA в 2015 году?
Б.Д. — Я рассчитываю на большой интерес к нашей автоматизированной доильной карусели. Этот продукт является квантовым скачком для рынка. В других странах, где продажи этого оборудования уже начались, клиенты выстраиваются в очередь.
Какие модели доения будут, по вашему мнению, наиболее интенсивно использоваться в будущем?
Б.Д. -Я считаю, что мы в России имеем четкую направленность на мегафермы с высокой степенью автоматизации. Эта модель развития соответствует имеющимся условиям и может гарантировать устойчивый рост производства молока при соответственно конкурентоспособных производственных издержках.
На рынке молока сейчас своеобразная конъюнктура: с одной стороны, у производителей сейчас хорошая цена, с другой – кризисная ситуация в России. Как такая конъюнктура влияет на бизнес Вашей компании в России?
Б.Д. — До тех пор, пока Россия вынуждена импортировать большую часть молочной продукции, цены на молоко буду выше, чем на мировом рынке. Минимум на стоимость транспортных и таможенных издержек. Для местных производителей молока это означает дополнительное преимущество относительно иностранных конкурентов. В дальнейшем и внутренние цены на молоко будут взаимосвязаны с мировыми, так что колебания курсов валют перестанут иметь большое значение при принятии инвестиционных решений, так как они будут нивелироваться ценой продажи. Конечно, наступивший год будет очень непростым, но в любом кризисе также имеются шансы на развитие. Мы будем использовать эти шансы.
Как, на ваш взгляд, изменился портрет российского производителя молока за последние десять лет?
Б.Д. — За последние 10 лет портрет части производителей молока существенно изменился. Сегодня появились очень профессиональные и конкурентоспособные крупные производители. Эти участники рынка почти ничем не отличаются от других крупных игроков в ЕС или США. В России внедряются все новейшие технологии, применяются современные системы менеджмента, эти производители постоянно ищут новые возможности улучшения и развития своего бизнеса.
Как вы оцениваете конкурентную среду для себя сейчас?
Б.Д. — В 2014 году мы наблюдали исчезновение с рынка многих небольших и более слабых конкурентов, в качестве особенно впечатляющего примера можно привести историю с компаниями Boumatic/Maratec. В данном случае стала банкротом не просто фирма-поставщик оборудования, но также на произвол судьбы были брошены многие производители молока – ее клиенты. Мы же, напротив, даже в сложные времена являемся надежным партнером, с которым можно планировать свой бизнес на долгосрочную перспективу. Мы усилили наши позиции в этот трудный период, например, расширив линейку продукции, производимой в России и открыв новый центральный офис.
Каковы, на ваш взгляд, долгосрочные перспективы российского молочного рынка?
Б.Д. — У России есть не только все возможности, но и обязанность перед мировым сообществом в деле реализации и использования своего аграрного потенциала. Не может быть такого, чтобы страна, обладающая более чем 10% сельскохозяйственных земель, не использовала их. Только исходя из этого факта можно сделать вывод, что Россия будет расширять сельскохозяйственное производство и должна стать сильным экспортером производимых здесь конкурентоспособных продуктов питания.
Трудно ли работать на российском рынке? Существуют ли какие-то особенности?
Б.Д. — Это очень интересный вопрос, который я слышу очень часто. Общего и простого ответа на него здесь не существует. В любом случае можно сказать, что работа на Российском рынке происходит по-другому, чем в западных странах. Часто она труднее и менее прозрачна. Но вообще, похожие трудности встречаются и на многих других рынках. Труднее всего нам подстроиться под сильные колебания рынка и его цикличность. Здесь нужно действительно очень много и упорно работать, чтобы стать более независимыми от них, либо таким образом компенсировать их, чтобы не потерять ценный персонал и созданные структуры.
Расскажите о том времени, когда Вы пришли в компанию?
Б.Д. — В начале моей работы в компании Westfalia в 2005 году, она была немного другой. У нас была команда из 20 сотрудников, не имелось собственного производства, и мы занимали небольшую часть рынка. Структуры были намного менее профессиональными, наша дилерская сеть практически не существовала. Оглядываясь назад, я только могу сказать, что наша команда здесь в России проделала грандиозную работу для развития компании. Сегодня мы одни из лучших среди всех дочерних компаний нашего материнского концерна. Все в порядке, работаем…
Чем Российский рынок отличается от Европейского?
Б.Д. — Наиболее заметны эти различия в размере молочных ферм. Среднестатистическое предприятия в ЕС имеет около 50 коров, в России – около 400. Это, конечно, гигантское преимущество для продуктивного производства. Это самое большое преимущество для России. А самый большой минус я вижу в структуре и прежде всего в существенной ограниченности возможностей финансирования для российских производителей. И здесь кроется огромный риск для развития рынка производства молока. В настоящий момент в Европе наши клиенты могут получить кредит практически бесплатно, в то время как в России большинству не удается договориться о финансировании даже при ставке в 20%.
Как Вы оцениваете работу компании в России в 2014 году? Какие проекты удались, а какие нет?
Б.Д. — Как уже было сказано, мы увеличиваем наше присутствие в России. Локальные производственные мощности были расширены в 2014 году, процессы были улучшены. Мы считаем, что хорошая работа в конце концов всегда будет успешной. Поэтому мы уделяем большое внимание нашим сотрудникам и повышению их квалификации. Большинство задач и процессов являются довольно долгосрочными, чтобы уже сейчас говорить о каком-то результате. Однако, развитие нашей доли рынка до сих пор говорит о том, что мы находимся на правильном пути.
На какие продукты делаете ставку в 2015 году?
Б.Д. — У нас слишком хорошая структура, чтобы делать ставку только на отдельные продукты. Нашей целью является обеспечение клиента всем, что ему необходимо. Конечно, некоторые новинки в 2015 году заслуживают особенного внимания. Как уже было сказано, наибольшего интереса мы ожидаем к нашей автоматизированной карусели DairyProQ. Однако наша кооперация с фирмой KERBL, в лице которой мы наконец получили сильного и компетентного партнера в сфере принадлежностей для животноводства, также определенно не останется незамеченной. Мы и в дальнейшем ожидаем роста в сфере товаров для гигиены и сервиса. В общем и целом, можно сказать, что мы будем уделять большое внимание развитию всех подразделений и сегментов. С нашей профессиональной командой мы сможем реализовать все наши замыслы.
Продолжит ли GEA развивать местное производство доильного оборудования в России? Что из производимой Вами продукции наиболее востребованное в России? И в каком регионе у вас производство?
Б.Д. — У нас две производственных площадки – в Воронеже и Коломне. Здесь уже производится стойловое оборудование, компоненты для доильной техники, системы навозоудаления и продукция для гигиены оборудования и животных. При наличии такой базы постоянно возникают новые возможности для дальнейшего развития. Некоторые проекты у нас находятся в стадии разработки. Локальное производство всегда было для нас интересным, а в настоящее время стало еще интереснее. Я хотел бы совершенно четко возразить расхожему мнению о том, что в России нельзя произвести продукцию хорошего качества. Мы убедились, что и в России возможен выпуск продукции с качеством международного уровня. Это возможно благодаря соответствию процессам и стандартам. У нас наработан абсолютно позитивный опыт. Однако нужно четко сказать, что существует много ограничений, особенно в связи с тем, что мы являемся частью международного концерна и конкурируем внутри структуры концерна с другими производственными площадками в мире. С этим фактом мы должны также считаться. Мы будем заниматься локальным производством только в том случае, если это будет выгодно с экономической точки зрения.
Собирается ли GEA открыть представительство в Крыму? И признает ли GEA Крым, как территорию России?
Б.Д. — Я считаю, что нынешнее положение Крыма имеет вполне долговременную основу. Таким образом, Крым для нас является территорией РФ. У нас там даже есть дилер, однако в отрасли молочного животноводства Крым имеет небольшое значение и не является традиционным регионом для молочного животноводства.
Ваше личное мнение по поводу Европейских санкций в отношении России и ответных санкций России в отношении Европейских стран?
Б.Д. — Санкции для всех участников этого процесса являются экономической нагрузкой. Определенно решающее значение здесь имеют политические мотивы. По моему мнению, все стороны конфликта повели себя неправильно. В данной ситуации ни одна из сторон не должна позволить себе дальнейшего ужесточения противостояния! Россия и ЕС, в особенности Германия имеют такие экономические и человеческие переплетения, что обе стороны должны найти решение по выходу из сложившейся обстановки. Я думаю, что летом ЕС не может и не будет продлевать действие санкций. Конечно, затем должна последовать позитивная реакция с российской стороны. Однако, как говорится, все это политика, и мы, как и все другие страдаем от такого положения как в экономическом, так и в личном плане.
Сказываются ли на Вашей компании санкционная война?
Б.Д. — Нет, для нас нет никаких последствий, так как мы не продаем продукцию, подпадающую под действие санкций.
Бьерне Дрекслер генеральный директор ГЕА Фарм Технолоджиз Рус
Февраль, 2015г.
